Юлия Федотова - Герои былых времен [HL]

— Типичный Аль-Оркан! — отрезал Орвуд. — Уж мне-то можешь поверить!

Проклятые горы в самом деле невозможно было спутать ни с какими другими горными системами Староземья и окрестностей: ни с островерхими шпилями Арвеев, ни со сглаженными очертаниями Даарн-Ола, ни с пологими, лесистыми Безрудными. Не особенно высокие — около двух тысяч шагов в высоту — они имели очень необычную форму. Казалось, это огромный великан прошелся вдоль хребта с острым ножом и срезал макушку каждой горы. Когда снегопад чуть ослабевал, сквозь его пелену можно было разглядеть ближайшие плоские вершины.

Если бы погода была получше, а склон под ногами поустойчивее, Хельги непременно объяснил бы природу этого явления. Но буря не располагала к беседам на естественно-научные темы.

Ветер дул все сильнее. Стало похоже на сумерки, горы исчезли за снежной завесой. О спуске нечего было и думать, требовалось срочно искать укрытие.

Медленно-медленно, след в след, держась друг за друга, путники двигались вдоль осыпного склона, замирая от ужаса всякий раз, если под ногами ощущалось шевеление. Они совершенно выбились из сил, когда Орвуд, шедший впереди, обнаружил спасительную лощину с узким входом. Именно обнаружил, каким-то особым гномьим чутьем. Увидеть ее оттуда, где они проходили, было совершенно невозможно.

Убежище оказалось превосходным. Снег и ветер внутрь не проникали. Свободного пространства хватало, чтобы удобно сесть, сняв заплечные мешки, и даже развести магический бездымный огонь — жечь обычные костры в стране горных гоблинов было крайне небезопасно, да и дров под рукой не имелось. Конечно, он не может заменить настоящее, природное, живое пламя: и греет он хуже, и свет от него неприятный, мертвый, да и радости никакой. В подобном огне даже саламандры не заводятся. И все-таки лучше магический, чем никакого… Потянулись долгие часы ожидания.

Всем было скучно. После чудесного отдыха в другом мире спать никому не хотелось — день только начался, а больше делать было нечего. Попробовали играть в слова, но скоро бросили — слишком малограмотными оказались некоторые из игроков. Сидели, болтали ни о чем. Поели со скуки. Подремали, кто смог. А снег все валил и валил, да ветер подвывал голодным волком, и казалось, не осталось в этом мире ничего, кроме этой метели и узкой лощины в Проклятых горах.

Вдруг Аолен и Хельги одновременно вздрогнули и переглянулись.

Это был крик. Зов о помощи. Еле слышный, заглушенный ревом бури, но полный смертельного отчаяния вопль. Отзвучал и стих.

— Может, показалось? — сказал Аолен неуверенно.

Но вопль повторился.

— Пойду посмотрю, — решил Хельги.

Сестра по оружию поймала его за рукав:

— Сиди! Кто, кроме орка, может здесь орать?

Хельги сел, но тут же снова вскочил:

— Нет. Пойду. Не могу, когда так кричат.

Аолен тоже поднялся:

— Я с тобой.

За ним — остальные. Но Хельги велел им оставаться на месте. Если будет опасно и ему придется уходить через астрал, они станут ему только обузой. И демон пошел один. Осторожно, едва дыша, прижимаясь спиной к обледенелому склону, двигался он на зов. А идти оказалось недалеко, всего шагов тридцать. Хотя, когда ползешь вдоль обрыва, едва переставляя ноги, трудно правильно подсчитать шаги.

Вопль повторился совсем рядом. Хельги удивленно огляделся: в поле зрения не было ни души! Тогда он взглянул вниз, под ноги, и увидел чьи-то побелевшие пальцы, впившиеся в камень так, что из-под ногтей выступила кровь. Не раздумывая, подменный сын ярла упал на колени и что было сил вцепился в слабеющие руки, крепко обхватив запястья. Кто-то повис на нем, отчаянно дергаясь в судорожных попытках спастись, — и весил он ох немало! Гораздо больше самого Хельги. Потихоньку, потихоньку спасатель стал сползать вниз. Рукава куртки закатались до плеч, острые камни немилосердно впились в кожу. Он опустил голову вниз и увидел упитанного орка, или, как их еще называют, горного, проклятого гоблина. Собственно, никого другого ожидать и не приходилось.

За те пять-шесть минут, пока они висели над пропастью, Хельги успел десять раз пожалеть, что не принял помощь от друзей. В какой-то момент ему стало казаться, что дело безнадежно, орк обречен. И хорошо, если только он! „Самому не рухнуть бы!“ — мелькнула мысль. Но рук не разжал. Наоборот, сжал крепче, потянул. Наверное, отчаяние прибавило сил и орку. Он подтянулся, нащупал ногой выступ, оттолкнулся… Последний рывок — и он уже наверху! Вполз животом на скалу и замер, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Ноги орка продолжали болтаться над бездной.

Хельги за шиворот оттащил спасенного подальше от края — и бессильно плюхнулся рядом. Некоторое время они лежали молча, с трудом приходя в себя. Потом, отдышавшись, сели, изучающе уставились друг на друга.

Орк был молод — примерно ровесник Хельги. У него еще даже не наметился горб. Но здоровяк — с Рагнара, не меньше! „Вот туша!“ — подумал демон недовольно. Молчание ему надоело, а что сказать, не знал. Первым подал голос спасенный.

— Зачем ты меня вытащил? — хрипло спросил он.

Хельги пожал плечами. Он и сам не знал зачем. Все нормальные обитатели Староземья таких убивают, а не наоборот.

А проклятый гоблин продолжал, и в голосе его не было и следа благодарности:

— Ты пролил за меня кровь! — Он кивнул на ободранные руки своего спасителя. — По нашим законам ты мой кровный брат!

— Силы Стихий! Только этого мне не хватало! — Ошарашенный Хельги едва не свалился вниз.

Они переглянулись. Неожиданное прибавление в семействе не радовало ни того, ни другого.

— Да. Мой брат, — повторил орк, будто желая рассеять последние надежды. — Что я теперь дома скажу?! Лучше бы ты меня выпустил! Зачем ты меня пожалел?!

— А ты зачем держался? Почему руки не разжал? Видел же, что кровь капает! Прямо тебе на башку!

— Жить захотелось, — откровенно сознался орк.

— Вот иди и живи теперь. А я не виноват, что у вас законы дурацкие! — пробурчал Хельги рассерженно.

Но как раз идти-то гоблин и не мог. Сломал бедро при падении. Демон посмотрел-посмотрел на его героические, но мучительные и бесплодные попытки подняться и вздохнул:

— Ладно, ползи за мной. Тут недалеко есть эльф. Он тебе поможет, если повезет.

— Обойдусь! Ау-у-у! — Орк хотел изобразить гордого, но ступил на ногу, взвыл, упал и смирился с судьбой.

Появление орка у входа в лощину было встречено гробовым молчанием. Никто не представлял, что нужно говорить в таких случаях.

— Это кто?! — на сей раз первой нарушила тишину Ильза, она не боялась показаться банальной.